Сказка про лешего

[fryusha]

В сообществе Kolobok_forever начались новогодние сказки. Ну, совсем новогодней у меня не получилось, а предновогодняя, по погоде, - запросто. В сообществе уже вывесил, а теперь здесь:

ЧУРИЛО
Зима выдалась тёплая да малоснежная, вот Топтыгин и заснуть никак не мог.
Оставил медведицу в берлоге пустырник с боярышником пить, а сам по лесу пошёл – перед сном прогуляться.
Пусто в лесу, неуютно – где бело, где серо, а где и вовсе черно.
И не видать никого.
Ан глядь – на пеньке леший Чурило сидит. Борода зелёная веником, он из неё крошки от завтрака выковыривает да крыску свою кормит.
Подошёл Топтыгин, поздоровался.
И для поддержания разговору спрашивает: - А скажи, Чурило, снегу в этом году много ли будет?
Чурило в свою ладошку заглянул, всмотрелся в пригоршню да и отвечает:
- Снегу будет видимо-невидимо, как орехов в моих кедровых шишках.
Огляделся Топтыгин – и точно: где бело, там снегу видимо, а где черно – там невидимо.
Подивился он тайному знанию Чурилину, но решил для проверки контрольный вопрос задать:
- А вот скажи, Чурило, раз ты такой умный: сколько шерстинок у меня в шубе?
Заглянул леший в свою ладошку – и отвечает:
- Шерстинок у тебя в шубе видимо-невидимо, как орехов в моих кедровых шишках.
Поизгибался медведь, как мог: ан точно: одни шерстинки видимо, других без зеркала нипочём не увидишь. А зеркал-то в лесу и нету.
Обрадовался Топтыгин, что так запросто всю правду разузнать можно, и спрашивает:
- А не скажете ли Вы мне, леший Чурило, счастлив ли булет новый год для нас с медведицей?
Чурило чё-то там в ладошке глянул, веник свой почесал да и говорит:
- Счастья вам будет видимо-невидимо, как орехов в моих кедровых шишках.
Медведь обрадовался и давай бегом топотать до берлоги, медведице рассказывать.
Вот так, мол, и так... И счастья этого у нас будет – видимо-невидимо!
А медведица как раз только спать приспособилась. Рассерчала.
- Невидимого, - говорит, - счастья у меня каждый день полный холодильник. А видимого, - говорит, - только ты: бегаешь по берлоге, спать не даёшь, какого-то лешего орёшь. Ступай, - говорит, - тотчас у лешего выспроси, перво-наперво, как он наше счастье считает, а, во-вторых, сколько орехов в его шишках.
Ну, с женой спорить – только здоровью вредить. Это и Минздрав предупреждает. Пошёл.
Приходит, расспрашивает – так и так, жена просила узнать, очень кланялась.
Леший полыбился, веник обратно почесал и говорит:
- Дурак я, что ли, сам по лесу бегать и считать? На то у меня обученная кикиморка есть. Я ей лесной запас кедровых орехов отдал, а она мне за это специальную счётную машинку организовала. Чё надо узнать – какую цифирку – я только запрашиваю, а кикиморка на местах считает и мне всё сей же минут докладывает.
Подумал-подумал медведь, поскрёб потылицу да и осерчал. – Ты чё ж, - говорит, - деревянный сын, все наши запасы кикиморке отдал! Да ещё и доверился ей – а про неё любой хомяк знает, что ей соврать – раз плюнуть! Да есть ли у тебя после этого, Чурило, совесть!
Чурило в ладошку свою заглянул и спокойненько так отвечает:
- Совести у меня видимо-невидимо...
Ну, тут Топтыгин вовсе осерчал. Машину счётную у лешего забрал – пошёл с кикиморой раздоговариваться.
С машинкой-то просто – раз-два – и он отнёс её обратно. А только чё толку-то? Кикимора все орехи уже употребила. Хоть пустые шишки обратно на Новый год для красоты развешивай. Правда, машинку медведю пообещала за бесплатно отдать, когда весной проснётся. А орехов – извиняйте.
Тихо в лесу. Холодно.
Медведь у медведицы под боком спит.
Кикимора под корягой задремала.
Один леший на пеньке сидит, суставами похрустывает. Сучковатые пальцы загинает, считать учится:
- Один да один – одиннадцать...